История с «Дождем» в ДНР, или «бой с тенью»

История с «Дождем», или «бой с тенью»

30.11.2016, 20:43

История с задержанными журналистами «Дождя»^[1] не утрачивает актуальности. Ажиотаж вокруг нее и не думает спадать. Что, собственно, совершенно не удивительно.

Пару дней назад двое корреспондентов этого либерального телеканала были задержаны сотрудниками МГБ Донецкой Народной Республики ^[2]https://ria.ru/society/20161126/1482226666.html.
Я, конечно, совершенно не питаю никакого сострадания или сочувствия в адрес «репрессированных» ребят, так как телеканал «Дождь», по моему убеждению, совершенно точно оправдывает свою репутацию «либерального» (в плохом смысле этого слова). Но то, что ситуация с задержанием его журналистов вышла, мягко говоря, некрасивая, – совершенно очевидно.

И дело даже не в самом задержании журналистов, и даже не в том, как себя при этом вели сотрудники МГБ, а в том, что последовало после: несколько раз редактированное заявление пресс-службы самого Министерства, где ее представители никак не могли определиться с причиной задержания; вранье Алёны Алексеевой, сначала лично аккредитовавшей корреспондентов «Дождя», а потом со спокойной душой открестившейся от них… Все это наталкивает на разные неприятные мысли.

Выходит, что у нас «правая рука не ведает, что творит левая»? Администрация главы Республики дает аккредитацию журналистам, МГБ этих журналистов задерживает… Как понимать эту ситуацию? А ситуация вышла, прямо скажем, так себе.

Поэтому, я решила попросить разъяснений у Александра Ходаковского, невольного участника этих недавних событий.
Ниже привожу текст интервью.

***

— Александр Сергеевич, какое впечатление у Вас оставила история с корреспондентами «Дождя» в Донецке?
— Никакого. Люди целы и невредимы, потери минимальны, телеканал извлек выгод для себя больше, чем ожидалось, а мы продемонстрировали предельную предсказуемость.

— А каково Ваше личное отношение к каналу?
— Потребительское. Впервые я поучаствовал в программе «Дождя» с Тимуром Олевским. Мы, то есть я, и такие как я, что для персонала канала, что для его аудитории – эдакие говорящие обезьяны, которых можно демонстрировать на потеху публике. Они ведь, несмотря на то, что канал российский, называют нас сепаратистами, а многие из аудитории канала – террористами. Олевский в последнее время смягчился – стал нарекать меня полевым командиром. Низкий поклон (ирония). Но это раскрученный ресурс, его смотрят, и, главное, смотрят в Украине. Я еще в первый раз сказал Олевскому, что согласился принять участие в передаче только потому, что кто-то на Украине услышит, что я говорю, а кто-то может и задумается. Такое явление, как дегуманизация нас, понуждает к противодействию. Мы – живые люди, мы верим в то, что делаем. Мы не испытываем ненависти даже к радикальным украинским националистам: они для нас – раковая опухоль, с которой нужно бороться, впрочем, как и мы для них. Вот мы и боремся, в том числе и информационно-пропагандистскими методами. И в этом смысле «Дождь» – тоннель в два направления.

- Некоторые связывают выдворение журналистов с интервью, которое они у Вас взяли. Что такого Вы могли им сказать, что вынудило власти Республики пойти на такие меры?
— Абсолютно ничего неожиданного. Я и для других ресурсов, традиционно нашего толка, без купюр, но с соблюдением гостайны говорю то, что считаю нужным сказать. «Дождь» не услышал от меня ничего нового. К тому же об их планируемом задержании я узнал через десять минут после того, как они меня покинули, от, можно сказать, первоисточника, который, озвучивая планы по их выдворению, еще даже не знал, что я с ними общался. Об этом он узнал от меня в ходе нашего разговора. Я усомнился в правильности такого подхода, но попросил, если решение будет все же принято, не причинять журналистам вреда, тем более, что одним из них был приемный сын Максима Шевченко, нашего большого друга. В ответ я получил заверения, что все будет в порядке. Зная человека, с которым шел разговор, я удовлетворился обещанием. Мало того, в разговоре с «Дождем» я посоветовал не снимать только негатив, а посетить уникальные объекты, которые в условиях войны не только выживают, но и дают прибыль. Когда выяснилось, что журналисты «Дождя» прибыли к нам без машины, я выделил им свой автомобиль, но, узнав о намерении отправить их за пределы ДНР, я даже своего водителя не поставил в известность, полагая, что если власти передумают, то и нечего зря поднимать шум, а если нет – то ничего непоправимого не случится: пообщаются, и отпустят. О потере своего интервью не жалею (смеется), а редакционное задание с нашей помощью они выполнили с лихвой – резонанс был немалый.

- Ну, они свои дивиденды получили, это уж точно. А мы, как Вы думаете, остались в выигрыше?
— Если следовать моей логике, то мы слегка, ну самую малость, обгадились. Правильно сказал один российский депутат: уметь работать нужно с журналистами разных политических взглядов. Поправлюсь – за исключением явных врагов, к которым я «Дождь» не отношу. Они, скорее, спарринг партнеры, оппоненты, если хотите, на которых патриотизм оттачивает свое «Я». Тем более, существенно замечание, что канал, финансируемый из российского госбюджета, не может быть враждебным абсолютно.

- А Вы что думаете, наши власти не осознавали последствий для нас?
— Наша пропагандистская система настолько труслива и малоэффективна, что боится любого противника, предпочитая ему «бой с тенью». Но, даже вступив в беспощадную схватку с собственной тенью, она умудрилась загнать себя в угол ринга и лишила себя места для маневра. Это – ловушка, которая возникла из попытки совместить несовместимое: к телу беды и войны приживить иллюзию мира и благополучия. Стремление заглушить рокот канонады басами ночных клубов, а сцены бедствия и нищеты заретушировать мнимым достатком завсегдатаев кафе и ресторанов – заканчивается плачевно. У нас война на всех направлениях, и нужно понимать строго и серьезно это страшное обстоятельство. И если бы системная околовоенная риторика, мобилизующая и правдивая, не конкурировала бы с суррогатами искусственного мира, то и не возникала бы необходимость прятать нашу информационно-пропагандистскую инвалидную коляску (машину) от внешних воздействий.

- Получается, мы, словно страус, голову в песок прячем?..
— На самом деле, это распространенное заблуждение: страус во время опасности голову в песок не прячет. Но мы, похоже, исключение. Я не боюсь полемики, мне нечего смущаться. Мы правы, а наши враги – нет. Я не штатный агент ФСБ, и не на зарплате у Администрации Президента РФ. Все решения – исключительно мои и моих товарищей, все действия и поступки – следствие нашей уверенности в собственной правоте. И мне наплевать, кто захочет поговорить со мной о наших мотивах и о нас самих – лишь бы не кастрировали смысл. Поэтому я не боюсь контактов с «инакомыслящими», и не избегаю их. А нашей системе тоже не мешало бы потренироваться, не все же воздух руками молотить. Что с того, что очереди? Война! Что с того, что жалуются? Война! Не все можно объяснить войной, и нельзя этого делать – списывать все на войну. Но объективные трудности никуда не денешь, а о субъективных – поговорим отдельно.

***

Стоила ли для Донецкой Республики игра свеч? Вряд ли.

Свой среди чужих, чужой среди своих

Как продолжение к интервью, записанному ранее с Александром Ходаковским на тему задержания журналистов «Дождя», отрывок из недавней интернет-конференции Александра Ходаковского в текстовом виде, посвященный тому же вопросу.

В эфире Александр Сергеевич отвечает на упрёк в, якобы, искажении фактов. Ранее он в нашем интервью заявил, что «Дождь» финансируется из государственного бюджета Российской Федерации, но один из зрителей постарался убедить его в обратном и в качестве аргумента привел статью в Википедии^[3].

В итоге, как мне кажется, получилось неплохое продолжение нашего записанного ранее интервью.

Зачем я снова акцентирую на этом внимание?
Потому, что в его ответе содержатся крайне важные данные, которые я считаю правильным опубликовать.
Например, была озвучена информация касательно информационного агентства Reuters и их агентурной работы на врага.
Я считаю крайне необходимым уметь правильно сепарировать по-настоящему вражеские СМИ, несущие в себе угрозу для Русского мира, от СМИ, чья угроза все же более призрачна для того, чтобы в дальнейшем правильно определять главные направления информационной борьбы.

Ниже привожу ответ Александра Ходаковского для полноценного понимания контекста:

***
— Такие люди (прим.: те., кто утверждают о том, что «Дождь» ни в коем случае не финансируется из госбюджета) - явно сторонники «Дождя». Всегда, когда говорится о том, что «Дождь» финансируется из государственного бюджета, прежде всего сам «Дождь» становится «на дыбы», потому что это подрывает доверие аудитории к этому телеканалу.

Что такое «Дождь»? Когда я сказал, что не считаю «Дождь» как явление, как какую-то структуру, враждебным Российскому государству, я продолжаю на этом настаивать и делать своего рода провокационные заявления по двум причинам:

• Во-первых, «Дождь» полезен. Безусловно полезен. Вне всяких сомнений полезен, но в определенном контексте. «Дождь» не враждебен как таковой, он является частью политической, государственной структуры по той причине, что «Дождь» находится, словно вывеска на западном фасаде Российской Федерации. Когда Запад смотрит на Россию, он видит в том числе «Дождь», – наличие там оппозиционных, свободомыслящих каналов, ресурсов, – и, естественно, это сразу отбивает у них в какой-то степени желание говорить о том, что Россия – это авторитарная, тоталитарная страна, страна-империя, где нет свободы слова, свободы мысли и т.д. Поэтому, естественно, такие ресурсы, как «Эхо Москвы», как «Дождь», как РБК отчасти, держатся Россией специально. Они создавались при поддержке тех или иных политических фигур и уж точно при согласовании, не сомневайтесь. В России ничего не происходит просто так. Там даже прыщ на носу ни у кого не вскочит, если на то не будет «соизволения свыше».
• Во-вторых, «Дождь» – однозначно согласованный ресурс. Он нужен для того, чтобы представлять Россию Западу в более привлекательном виде – с одной стороны, а с другой стороны – он и нам нужен.

Дорогие господа, коллеги! Кого мы будем ненавидеть, если не будет «Дождя»? Друг друга? Вы посмотрите сами на себя, на тех или иных лидеров … У вас, в ваших структурах, в ваших пирамидах, в вертикалях у самих достаточно авторитарная форма взаимодействия с вашими соратниками. Все патриотические структуры построены по достаточно эгоцентричному принципу, и, естественно, разночтения, всевозможные разногласия между лидерами приводят к тому (тем более, при поощрении отдельных специальных структур, которые не допускают консолидации различных достаточно радикально настроенных масс народных), – вот при поощрении этих структур лидеры между собой, не находя общего языка, растаскивают свою аудиторию по частям.

Но тут появляются либералы, ненавидимые нами. Появляются такие структуры как «Дождь», и в какой-то степени приглушают наши разночтения и позволяют нам консолидироваться на почве наличия внешнего врага (ирония).

Что касается враждебности тех, кто наполняет этот самый «Дождь», то кого там вообще воспринимать в качестве врагов? Вы их видели? Их же «соплей перешибешь»: там ни взглядов, ни убеждений, ни традиций, ни культуры, – ничего. Кроме "псевдосвободы".
Они этой псевдосвободой кичатся. Они думают, что это право им говорить дано свыше и они завоевали его сами. Да нет, они говорят свободно ровно настолько, насколько им позволяют там говорить. Я эту структуру знаю. С одной стороны.

С другой стороны, вспоминая эту ситуацию с пацанами, которые приехали … Я им сразу сказал, когда они зашли ко мне в кабинет, что есть разные ресурсы в России, к которым мы по-разному здесь относимся.
Вот какие откровенно враждебные, так это Reuters, Русская служба BBC, «Голос Америки», – вот это враги. Это откровенные враги. Это не сопоставимо даже. Это не только враги, это еще и средоточие агентуры противника.

Я вам расскажу один эпизод. Когда летом я пропал из медиа-эфира и принципиально сделал паузу, – как же они забеспокоились! Американцы забеспокоились. Они начали давать команды своим подопечным, чтоб те разыскали меня и вышли на контакт. Один (представитель из Reuters) даже был готов приехать ко мне по месту пребывания. В конце концов, я их промурыжил немного, и потом согласился встретиться.
Под видом интервью этот человек начал задавать мне разные очень «интересные» вопросы, и, в итоге, наш разговор пришел к тому, что он вынужден был вскрыть оперативную информацию. Он рассказал, как в 2014 году Госдеп поставил главному офису Reuters задачу, чтобы те продублировали это на Москву, а москвичи (а тогда много приезжало сюда разных товарищей, которые тут снимали) должны были выйти со мной на связь и поговорить на предмет того, чтоб я стал, дескать, коммуникатором между этой территорией и Украиной. Видимо, под американским флагом или еще под каким.

Он рассказал мне этот эпизод. Тогда у меня сошлись два разорванных куска нитей, и я понял, для чего был сделан «вброс» в свое время в интернете по поводу того, что, дескать, «Ходаковский, по мнению Госдепа, является достаточно удачным кандидатом в качестве переговорщика между Донбассом и Украиной». Я тогда все думал, откуда это взялось? В страшном сне кто-нибудь это увидел или в бреду пригрезилось кому-то? А вот, оказывается, откуда «ноги растут». И человек, разговаривая со мной, задал вопрос, а как бы я рассматривал эту возможность сейчас, «на сегодня»?
Ну, я ему объяснил, кто мы, где мы, и что вообще есть такое огромное сооружение, которое называется «Кремль». Пусть туда двигают и там разговаривают. Такие вопросы не ко мне.
А мнимое интервью, которое у меня, якобы, брали, – оно, естественно, так и не вышло. Ребята вопросы позадавали, и так мы и разошлись. Стало понятно, что и этот корреспондент, и многие другие – это откровенная агентура или ЦРУ, или Госдепа, или еще кого-нибудь.

И, когда вот эти пацаны с «Дождя» приехали, я им рассказал об этой ситуации (правда, не указывая конкретно ресурс Reuters). Я сказал им так же и о том, что у них там тоже дохренища вражеской агентуры в «Дожде», потому что мои контакты с «Дождем» помогли мне выявить в какой-то степени очень нездоровый интерес некоторых сотрудников канала по отношению к некоторым событиям, которые здесь происходят, по заказу либо европейцев, либо американцев.

В частности, мы пресекли попытку выйти на контакт с ополченцами, которые были зафиксированы украинцами (был зафиксирован момент радиопереговоров и потом эти материалы были переданы в Европу), когда происходило это известное событие с падением Боинга. Так вот, этих ополченцев здесь разыскивали. Поставили эту задачу перед телеканалом «Дождь» также европейцы.
Те, в свою очередь, думали, что я достаточно лояльный человек, широких взглядов, и поневоле вышли на меня. В итоге, мы эту попытку жестко блокировали.

Так вот, возвращаясь к нашей теме, один из задержанных позднее ребят представился приемным сыном Максима Шевченко, а это дорогой нам человек, наш близкий друг, который приезжает на Донбасс и четко называет вещи своими именами: фашист – это фашист, хунта – это хунта, переворот – это переворот, русские – это русские. Так вот, этому самому парню я задал вопрос: «Вы какие журналисты? Такие, которые работают на Запад, или такие, которые забавляются в игру свободы слова?». Он честно сказал, что они просто занимаются журналистикой и выполняют редакторское задание. Тогда я согласился с ними пообщаться. Мы сели, мы пообщались, дальше вы уже все события знаете.

Через 10 минут после того как они уехали, ко мне приехал человек, который имеет непосредственное отношение к МГБ, и я стал свидетелем разговора, когда обсуждалась возможности выдворения ребят. Речь шла о том, что, якобы, Трапезников сделал заказ на выдворение журналистов с территории, поскольку администрация президента России не любит этот телеканал и прочее. Я выслушал, потом сказал, что они у меня были, мы пообщались, там нормальные ребята. При этом акцентировал, что один – приемный сын М. Шевченко. Так же я попросил, чтоб обошлось без радикализма в отношении них. Ну, собственно говоря, так потом с ними и поступили.

Тем более, когда мы с ними общались, выяснилось, что у них нет машины. Тогда я им предоставил свою личную машину вместе с водителем.
После разговора с человеком, имеющим отношение к МГБ, я даже своего сотрудника не поставил в известность о том, что их могут задержать. Мне задан был вопрос на предмет того, не охраняют ли мои люди этих журналистов, и я ответил, что они только помогают им перемещаться с точки «А» в точку «Б». Как вы понимаете, во-первых, мы таким образом имели представление, где они бывают, раз уж мы подсунули им, грубо говоря, своего водителя; во-вторых, мы порекомендовали им посетить некоторые места, которые не дискредитировали бы нашу Республику, а, наоборот, показывают ее в нормальном свете, и мы настояли на том, чтоб они посетили эти места: Ясиноватский машзавод, Енакиевскую теплицу (которая запустилась и теперь работает).
В принципе, все было достаточно прилично и МГБ-шники тоже вели себя достаточно корректно. Ничего там не было такого сверхъестественного. Могли бы где-то в другом случае и «бока намять», но этого не произошло, слава Богу. Ребят просто выдворили. Я, конечно, больше беспокоился за их психологическое и физическое состояние.

Все остальное, – это материалы, которые они здесь сняли. Что «Дождь» еще мог здесь наснимать, по сути? Что он мог еще здесь показать?
Но я считаю, и это мое личное убеждение, что, если бы они показали какие-нибудь материалы в традиционном для канала ключе, – это нанесло бы нам вреда меньше, чем то, то они растиражировали, как их отсюда выдворяют. Эдаких «терпил», «страстотерпцев», «мучеников» вышвырнули отсюда...
Ведь мальчишки совершенно нормальные, совершенно вменяемые, – они не виноваты, что им редакция задачу поставила здесь накопать какого-то «негативчика» про экономику, про то, про это, – поэтому вот так случилось.

А что касается моего отношения к «Дождю», я четко сказал, что он нужен, важен и полезен.
Нам нужно кого-то ненавидеть, понимаете. Власти в России он нужен, кроме того, что он благожелательную картинку формирует для Запада, еще для того, чтоб российские национал-патриоты ненавидели не саму власть, а кого-то "помельче".
Потому, что многие национал-патриотические течения, как вы знаете, принимали участие на Болотной, на секундочку, вместе с теми же либералами, которых сейчас и представляет, и олицетворяет собой канал «Дождь» и канал «Эхо Москвы».

Поэтому, канал нужен. Пусть он будет, а мы будем его дружно вместе с вами не любить, будем ненавидеть, пикироваться с ним, полемизировать. А вот, что касается заявлений о том, что «Дождь» финансируется государством , так я попросил ребят разместить ссылку на российский источник, который показывает, когда и какие суммы были перечислены каналу.

Я вам скажу так, что на создание «Дождя» (там два человека создатели – муж и жена) один мужчина вложил порядка 40 миллионов из своего капитала, которое насчитывало в целом примерно 240 миллионов (то есть, около 15 процентов своего капитала он вложил в создание телеканала).
Вы знаете, что есть такое расхожее выражение: «В России олигархами работают»? Это – должность такая, работа такая, как любая другая. В России ни один олигарх не остался целый, не выдворенный, в живых, не сидит, который бы не работал на интересы государства.
Если человек профинансировал из своих источников создание «Дождя», – это равносильно тому, что ему дали команду и он просто это сделал. Правда, надо отдать должное, что создание «Дождя» происходило в период правления Дмитрия Медведева и он, Дима Медведев, руководитель нашего либерального правительства России, – дал этому каналу путевку в жизнь своим личным визитом (это было примерно где-то в 2010-2011 гг.). Это тогда «вдохновило» «Дождь» и позволило многим государственным, и не только государственным, и телеканалам, и кабельным сетям с легкостью заключать с ними договора и продвигать этот продукт.
Считалось, что на рубеже 2012 или 2013 года аутентичная аудитория «Дождя» составляла 2, 2 миллиона зрителей, включая и Украину, и Россию, и другие страны. То есть, он представляет вот эти 13%.

Государство же периодически делает определенные «вбросы». Вот сейчас, например, Life News выложил информацию о том, что «Дождь» получил американский грант. Перед этим было несколько «вбросов» о том, что в переписке и Госдепа, и соответствующего органа в Великобритании указывались документы о том, что в ходе реализации программы по оказанию помощи свободно вещающим ресурсам в других странах (а в первую очередь подразумевать нужно Россию), выделялись определенные ассигнования и на поддержку «Дождя». Эта информация регулярно появляется в российской прессе и, тем самым, «Дождь» как бы дискредитируется и его ареал таким образом ограничивается.

Есть патриотическое, нормальное, здоровое общество и есть такие вот «отщепенцы». Даже сама хозяйка этого «Дождя» и по совместительству главный руководитель в свое время считала канал достаточно маргинальным, пока не они не разрослись.
Такими они и остаются относительно основной массы россиян. Вот таким маргинальным направлением. Они вскрывают и высвечивают нездоровое либеральное начало в России, которое бы пряталось, которое бы себя не показывало, если бы не было вот таких вот ресурсов.

Повторюсь, российское активное патриотическое начало нуждается в таких канал, как «Эхо Москвы» или «Дождь».

Вот посмотрите: Эдуард Лимонов пишет петицию в Кремль, в Администрацию Президента, о том, что «это уже не выносимо, когда существует «Эхо Москвы», например, или «Дождь» (говоришь «Ленин» – подразумеваешь «партия»). Тут же Никита Михалков говорит аналогичные вещи в своей передаче «Бесогон», отсылаясь, в том числе, к Эдуарду Лимонову. Где Михалков, а где Лимонов?
Когда бы они вместе, например, пообщались, как не на почве «Эха Москвы» или «Дождя»? В любом случае, это полезно и нужно, и не вздумайте просить правительство убрать или ликвидировать эти каналы (сарказм).

У них своя ограниченная аудитория и большего количества, чем тех, кто его смотрит сейчас, уже не будет. Тем более, принимаются меры для того, чтобы его периодически «окучивать», дабы он там сильно не расползался.

Вот именно такова моя позиция, что канал этот очень даже не вреден, а наоборот, в каком-то смысле, даже "полезен". И если мои слова из контекста не вырвут, то я думаю, что многие со мной согласятся.

***

Источник: nadya-indi.livejournal.com/60816.html
07.12.2016, 16:14

Ссылки